1. Голос певца звучит слишком ровно
Любое интенсивное движение сказывается на пении — именно поэтому фразы в танцевальных песнях неизбежно короче, чем в лирических медляках. Если характер пения никак не меняется, пока артист прыгает по сцене, и вы не слышите его дыхания — это признак включенной «фанеры».
Один из самых известных борцов за живой звук, автор так и не принятого в 2007 году законопроекта Мосгордумы «О фонограмме» Андрей Ковалев рассказал «Труду» о самом частом контраргументе защитников «фанеры» на эстраде: «Однажды между Мадонной и Элтоном Джоном развернулась полемика. Сэр Элтон заявил: «Дорогая Мадонна, я зашел на твой концерт, и что же? Половину песен ты исполнила под фонограмму». Мадонна ответила: «Да, дорогой Элтон, потому что я на сцене прыгаю и танцую». Элтон возразил: «Но я заплатил не за то, чтобы смотреть, как ты прыгаешь, а за то, чтобы слышать твое пение».
То, что сказала Мадонна, — конечно же, отговорка. Даже при самой большой интенсивности движений можно нормально петь. Посмотрите, как работают Slipknot. Или Iron Maiden — их лидеру Брюсу Дикинсону за 60, а какой вокал выдает, бегая по сцене! Все дело в желании и физической форме. Прекрасный способ тренировки — пение в сочетании с бегом на дорожке тренажера. И у нас есть активно танцующие люди, поющие при этом исключительно вживую. Например, Анжелика Варум и Леонид Агутин — они даже от организаторов корпоративов, не говоря уж об афишных концертах, требуют, чтобы была аппаратура для живого звука.
2. Следите за руками звукорежиссера
Если вы сидите в зале недалеко от пульта звукорежиссера, последите за его работой. Некоторые артисты — например, Глюкоза — записывают отдельно инструментальное сопровождение и собственный голос. Это дает возможность следующей манипуляции: в какие-то моменты певец может протянуть микрофон зрителям — дескать, попойте сами и убедитесь, что звук живой. В эти секунды следите за звукорежиссером: если он резко двинул одной из ручек вверх — скорее всего, он ввел на полную мощность микрофон солиста, и теперь звук действительно живой. А до того была «фанера».
«Все рок-музыканты работают вживую, — считает Андрей Ковалев. — Как и все шансонье. А вот поп-певцы — в среднем пятьдесят на пятьдесят. Например, Филиппа Киркорова я не понимаю — великолепный певец, мог бы всегда петь вживую, но до 30 процентов песен исполняет под фонограмму. Дима Билан использует так называемые даблы: накладывает живой голос на им же записанные треки, так что живого звучания там всего 20–30 процентов. Борис Моисеев работает только под фонограмму. А вот Николай Басков, Валерий Меладзе, Олег Газманов или „Ранетки“ всегда поют вживую».
3. Говорит одним голосом, поет другим
Сегодня исполнители любят всяческие воззвания к публике: «Какие вы замечательные!», «Где ваши руки?» и так далее. Эксперты советуют проследить за этим. Если при одинаковой силе голоса его тембр в разговорном варианте сильно отличается от того, что звучал в песне, это верный признак использования фонограммы. Так, например, бывает при съемках большинства телевизионных программ, которые по традиции пишутся под готовую звуковую дорожку.
4. Телекамера — спутница «фанеры»
Если вы увидели в зале краны с телекамерами, можете быть на 90 процентов уверены: здесь звучит «фанера». А если концерт сборный, то есть проходит с участием множества артистов, то и на все 100. Потому что невозможно быстро настроить аппаратуру под каждого артиста. «По своему опыту работы в группе „Пилигрим“ знаю, что на настройку звука уходит не меньше трех часов, — говорит Ковалев. — Конечно, на сборных концертах никто этого не делает. Но в таком случае зрители должны задуматься: а стоит ли зрелище тех больших денег, которые они за него заплатили? Ведь, по сути, их сделали статистами, то есть это им должны платить за съемки, а не они».
Итак, все «Песни года» и им подобные действа — сплошная «фанера». Хотя на самом деле мы далеко ушли от тех времен, когда несовершенная аппаратура не позволяла записать качественный звук на живом шоу. Сегодня такая возможность есть. На некоторых телешоу звук уже живой и очень качественный. Так что все дело в желании или нежелании телевизионщиков возиться с живой акустикой.
5. Прямо как на диске
Живое исполнение всегда имеет какие-то индивидуальные особенности и шероховатости. Тут ритм немного ускорился, там мелодическое украшение добавилось: Если же вы слышите пение, до мельчайших деталей совпадающее с известной по дискам и радиоэфиру фонограммой, то это значит, что именно она здесь и звучит.
Впрочем, этот способ не всегда работает. «Некоторые мастера идут на ухищрения, — рассказал „Труду“ Андрей Ковалев. — Те звезды, которым позволяют средства, пишут специальный концертный „плюс один“ с некоторыми как бы шероховатостями исполнения. Например, София Ротару в 1970-х записала фонограмму с нарочитым киксом, будто у нее срывается голос. Она в этом месте мило извинялась, и у публики создавалось впечатление живого пения».